Лууле Виилма — Форум Читателей

Привет всем, снова.

В этот раз жаловаться не буду

Значит отпускала жалость. Много отпускала.

ЛВ почитала - нашла корень своих проблем. Убеждение, о котором пишет ЛВ «если не сделаю я, не сделает никто» и принуждение из страха, и из чувства вины.

Вот эта фраза стала для меня ключевой

"От подобных страхов любви плохо. Освободите свою любовь, тогда ей уже никогда не будет плохо. Тогда Вы станете относиться с любовью к своим делам и начинаниям, а также делам и начинаниям ближних и перестанете хвататься за дела без нужды. Сможете со спокойной душой взирать на то, как суетится близкий человек, точно муравей, и осознаете, что ему сейчас так надо, а Вам не стоит бросаться делать это дело за него."

Хотела поделиться материалом. Может кому-нибудь пригодиться.
Хотела что бы Хлора почитала, судя по её постам она находиться в похожем положении. Мне реально стало легче когда я проработала все эти стрессы в себе. И ещё неимоверное облегчение мне принесла тема про тяжесть в ногах. Одна участница форума писала, что иногда нужно освободить кандалы или колодки на ногах. И так как меня мучали отёки, я решила отпустить. На самом деле тяжесть в ногах была сильная я только потом ощутила на физическом уровне, как будто к моим ногам были привязаны гири. И я всё это время таскала их за собой(это печаль и жалость) В тот вечер я набрала себе ванную с морской солью, и стала отпускать кандалы у себя на ногах. Может, конечно, морская соль сделала своё дело, но когда отпустила кандалы, испытала такое облегчение. Прилив энергии на утро и желание двигаться больще чем обычно. И ощущение лёгкости.

Почитайте здесь из ЛВ
Скрытый текст

Тогда я стала смотреть, как ведет себя мое убеждение «если не сделаю я, не сделает никто», когда оно находится у меня в заточении. Оно вело себя беспокойно, все чего-то искало и порывалось бежать. Чтобы этого не произошло, оно, обливаясь слезами, собственноручно соорудило для себя в тюремной камере дополнительную клетку из нержавеющей стали, наподобие тех, в которых содержатся животные. Я выпустила своего пленника из клетки и камеры и поняла, что первоначальной тюрьмой являлся страх на подсознательном уровне. Находясь у него в плену, человек мало-помалу превращается в животное. Если же животным быть не желает, то сознательно выстраивает себе клетку, имя которой – желание быть хорошим человеком. Обратите внимание – я высвободила всего-навсего знание «если не сделаю я, не сделает никто», но зато куда оно вывело. Вот уж действительно, если не я сама превращаю себя в пленника собственных стрессов и желаний, то никому это не под силу – ни духовно, ни физически.

Присмотрелась к стрессу снова. Оказавшись на воле, он не поспешил прочь, а замешкался. Я поняла, что он боится уйти. Почему боится? Боится, что если уйдет, то уже не сможет говорить с важным видом, дескать, если не делаю я, не делает никто. Я была поражена тем, сколь велико во мне желание важничать. Ведь это – желание чем-то похвастаться. Оно идет от комплекса неполноценности, от ощущения никчемности. Я разъяснила своему стрессу также и эту проблему – и он пошел своей дорогой. Поначалу медленно, нехотя, но чем дальше уходил, тем легче становился его шаг. У меня словно осклизлый камень с души свалился. Когда я вечером стала мыться, то с удивлением обнаружила, что кожа верхней части живота из сухой и шершавой сделалась шелковистой.

Этот стресс я высвобождала много раз по нескольку дней кряду – приходилось выкраивать свободные минутки, а их всегда не хватает. Каждое новое видение вызывало у меня недоумение: «Опять ты здесь! Я ведь столько раз тебя освобождала, а ты тут как тут, только чуть в ином обличье». Примерно каждое десятое видение вызывало у меня изумление либо испуг и вместе с тем вразумляло меня, ибо я еще не успела заняться изучением сути этого стресса. На мое самокопание, в ходе которого выявлялось то положительное, то отрицательное, мой пищеварительный тракт реагировал соответствующим образом и всегда бурно, пока не настал день, когда я почувствовала то же самое, что и отпущенный мною на свободу пленник: я счастлива тем, что мне дана возможность владеть языком стрессов лучше кого бы то ни было.

Мне больше не приходится говорить себе, что я не имею права судить о людях, какие бы поступки они ни совершали, как о людях умных или глупых, хороших или плохих. Значит, живущий во мне хороший человек уже не должен призывать к порядку живущего во мне плохого человека. Осознание и ощущение того, что я счастлива, что имею возможность делать свое дело, исключает мысли о том, что я обязана делать, ибо другие не делают, не умеют, не могут, не удосуживаются, не хотят, не догадываются, не помнят, не желают преодолеть собственную лень.

Общение с этим стрессом стало для меня с тех пор жизненно важным делом. Занимаясь одним лишь этим стрессом и его высвобождением, я высвобождаю потихоньку и другие, ибо каждый стресс связывается, переплетается с другими, образуя хитросплетения житейских узоров. Если некий участок тела дает о себе знать, то ему известно, что в данный момент основная проблема сосредоточена в нем, и он говорит: «Милый человек, свой урок по становлению человеком начни с меня».

Желудок являет собой орган одиночества человека, он же орган эгоцентричности. Это значит, что в нем собирается все, что связано с личностью, и оно никуда не девается, покуда проблема не разрешается. Человек и личность – это две грани единого целого. Подумайте, что означают для Вас эти два понятия.

Поджелудочная железа – это орган, позволяющий судить о том, насколько человек способен выносить одиночество, способен быть личностью. Если с человеком все в порядке, то и желудок его в порядке, а если с человеком все в порядке как с личностью – в порядке его поджелудочная железа. В обоих случаях здоров и весь организм. Иными словами, материальная жизнь начинается с мелочей, и если с ними все в порядке, то и большие дела в порядке. Кто страшится быть незначительным, тот увязает в мелочах, хоть и желает быть значительным.

Желудок и поджелудочная железа – органы материальные.

По большому, то есть жизненному, счету мелочами занимается желудок, а большими делами – поджелудочная железа. По малому же счету, то есть в смысле переваривания пиши, большими делами занимается желудок, тогда как поджелудочная железа занимается ничтожными мелочами.

В житейском смысле прожить можно и без желудка, но в смысле переваривания пищи без желудка жить очень трудно, ибо без переваривания не прожить. Как бы старательно ни работали зубы и язык, подготавливая пищу к перевариванию, человек с удаленным желудком должен всегда считаться с окружающими. Поэтому очень важно высвободить представление «если не сделаю я, не сделает никто». В противном случае человеку грозит опасность оказаться в таком положении, когда за него все приходится делать окружающим, ибо сам он уже ничего не может.

Коротко говоря, если человек невысокого мнения о своей внешности, умственных способностях либо материальном положении, он начинает утверждать себя с помощью работы. Если это ему удается, человек нажимает на полный газ и начинает работой пробиваться в жизни. Желудку ничего не остается, кроме как заболеть. Первыми признаками того, что с желудком неладно, являются ощущение набитого желудка и пучащий верх живота.

Страх повышает скорость, а чувство вины усиливает нагрузку, о какой бы функции тела либо участке обмена веществ ни шла речь. Страх убыстряет обмен веществ и истощает тело, чувство вины действует противоположным образом. Оно подобно тяжелому грузу, что замедляет движение и оседает на грунт. Чувство вины – это та же почва, на которой произрастает человек.

Толстого человека, особенно ребенка, вообще не следует ни обвинять, ни оценивать, ибо от этого его чувство вины только усиливается. Он становится еще толще, а поскольку чувство вины притягивает к себе обвинение, то человек и становится мишенью для обвинений. В свою очередь, худого человека не следует пугать, так как с ростом страха он худеет еще больше, но поскольку своим страхом он провоцирует пугающих, то его и пугают.

Первый из страха принимается все делать сам, поскольку считает, что другие все равно ничего не сделают. Второй из чувства вины взваливает на себя ношу потяжелее и также считает, что если не сделает он, то не сделает никто. Человек со страхами несется на предельной скорости, а когда силы иссякают, начинает обвинять других. Человек с чувством вины отдает всего себя до последней капли, валится без сил, но молчит, не жалуется, ибо боится обвинений. Его горечь остается при нем, незаметно делая свою разрушительную работу. Поэтому у толстых чаще встречается незаметно развивающийся рак желудка, чем у худых.

В желудке начинается расщепление пищи на питательные вещества, что продолжается на каждом последующем участке пищеварительного тракта. Каждый участок производит свой пищеварительный сок, что позволяет извлечь конкретное вещество из пищи, и всасывает это вещество в тело. Клетчатка продолжает свое движение, словно конвейер, одновременно притягивая к себе то, в чем тело более не нуждается.

Нормальное переваривание расщепляет еду.

Ненормальное переваривание разрушает еду.

Кто принуждает себя из страха, у того желудок вырабатывает избыточное количество кислот. А если испуганный человек к тому же обозляется, концентрация кислот повышается, и пища сжигается. О таком положении дела свидетельствует изжога. Подобно тому как пригоревший в духовке пирог уже нельзя разъять на составные части, так и пища на пути своего дальнейшего следования не расщепляется на части. Известно, что подгоревшая пища канцерогенна. То же относится к продукции желудка с повышенной кислотностью. Пригоревший пирог мы отправляем в мусорное ведро, а пригоревшее содержимое желудка – в кишечник.

Для кого безразличны близкие и безразлично будущее, у того поражается кишечник. Если кто принуждает себя вкалывать из чувства вины, тому это же чувство запрещает делиться грузом забот с окружающими. Точно так же, как и груз, ведет себя и пища, которая разрушается в процессе гниения вследствие пониженной кислотности либо отсутствия кислотности как таковой и которая оседает в теле, поражая в первую очередь желудок. Процесс протекает тем более скрыто, чем сильнее толстый человек желает утаить свои проблемы и чем более ему удается обмануть всех, в том числе и себя, своим радостным видом. Знание, что у меня все хорошо, равносильно смерти.

Кто из страха заставляет себя оказываться виноватым, у того может болеть весь пищеварительный тракт, от желудка до прямой кишки, да так, что никто не разберет, в чем дело. То страх берет верх над чувством вины, то чувство вины перевешивает страх, а то возникает протест против той или иной ситуации.

Скапливающиеся в пищеварительном тракте стрессы вызывают тошноту, и это состояние может продолжаться долгое время, однако до рвоты дело не доходит, если человек не осознает того, что он держит в плену любовь к своим делам. От подобных страхов любви плохо. Освободите свою любовь, тогда ей уже никогда не будет плохо. Тогда Вы станете относиться с любовью к своим делам и начинаниям, а также делам и начинаниям ближних и перестанете хвататься за дела без нужды. Сможете со спокойной душой взирать на то, как суетится близкий человек, точно муравей, и осознаете, что ему сейчас так надо, а Вам не стоит бросаться делать это дело за него.

Тошнота возникает также от испорченных продуктов, ибо подобное притягивает подобное. Испорченный человек потребляет испорченную пищу, не ощущая того, что она испорчена. Кто не разбирается в себе, не разбирается и в партнере, будь то человек или еда. Еда портится от плохого хранения, то есть хранения, не соответствующего потребностям. По той же самой причине портится и человек. Кто его плохо хранил? Прежде всего он сам, еще в предыдущей жизни, затем родители, а далее опять сам своими плохими мыслями. Тошнота подает знак, что сейчас самое подходящее время взяться за исправление ошибок.